Фалес из Милета. Продолжение.
Те, кто верит в предсказание Фалеса, либо приписывают ему какие-то восточные знания (проще сказать, вавилонские — иных доступных не было), либо намекают на какой-то собственный его метод (Панченко: «закономерный вывод: метод Фалеса отличался от вавилонского»). О последнем и говорить не стоит, когда смотришь на перечень реальных Фалесовых достижений, но вот вавилоняне действительно стали знамениты предсказаниями. Правда, случилось это после Фалеса, в -V веке, однако не мог ли он узнать от них что-то полезное и отнять приоритет? Ведь вавилоняне действовали безо всякой геометрической модели небесных движений, они попросту обрабатывали длинные ряды наблюдений. Не ими ли воспользовался Фалес? Для ответа надо понять, что такое данные ряды.
Лунные и солнечные затмения обычно случаются по нескольку раз в год. Но лунное заметно сразу на всем ночном полушарии Земли, а солнечное — в каждой местности бывает видно очень редко. Оно наблюдается вдоль узкой полоски, какую образует, пробегая по Земле, лунная тень. Соотношение движений светил таково, что вся последовательность затмений периодически повторяется, и один из этих периодов (впоследствии его назвали «сарос») составляет 18 лет 11 суток 8 часов (223 лунных месяца). Заметить его даже для лунных затмений трудно (случившись ночью, оно спустя сарос будет в данной местности утром, когда Луны не видно). Зато сравнительно легко выявить тройной сарос (54 года 34 дня) — лунное затмение произойдет в то же время суток. Для этого нужно «всего лишь» лет сто непрерывных наблюдений и записей.
Однако ничего подобного у греков не было — они не умели тогда считать даже годы. И Геродот через 150 лет мог оценивать историческое время лишь приблизительно, в поколениях. Зато вавилонские ряды лунных затмений велись с -VIII века, и, хотя содержались в секрете, нельзя исключить, что кто-то мог сообщить Фалесу их тайну. Не тут ли и разгадка?
Увы, нет: такие ряды бесполезны для предсказания солнечного затмения: оно ведь и через сарос, и через тройной сарос будет видно в другой стране. Не существует никакой периодичности видимости солнечных затмений в данной местности. Для предсказания здесь нужна либо теория, либо широкая сеть наблюдателей, а ни того, ни другого тогда не существовало. (К слову можно было бы заказать неплохую дипломную работу об историческом периоде, когда жил Фалес, о знаниях того времени, впрочем вполне возможно что на сайте http://diplomnaya-rabota-spb.com таки удастся найти нечто подходящее).
Здесь-то и родилась легенда о собственном «методе Фалеса»: он, мол, узнав от вавилонян о лунном саросе, сам догадался приложить период в 18 лет к затмениям солнечным; а как раз в -603 году, то есть за сарос до упомянутого Геродотом, полное солнечное затмение действительно наблюдалось — на самом юге Двуречья. Мог ли Фалес узнать о нем? Весьма сомнительно, однако прямо отрицать нельзя.
Зато с полной уверенностью можно утверждать другое. Фалес не был способен приложить знания о лунных затмениях к солнечным. Это мы говорим: и то, и другое — суть явления сходной природы; это для нас лунное затмение вызывается тенью Земли — Фалес же ничего такого не писал. Мало того, что здесь молчат Фалесовы фрагменты (о солнечном затмении говорящие многократно). Куда важнее, что Фалес просто не мог сказать ничего подобного: для этого ему надо было «всего лишь» счесть Землю небесным телом. Фалес же учил иному: Земля — плоский диск, плавающий в Океане.
Остается добавить, что сравнительно недавно, в 1991 году, американский историк Джон Бриттон собрал все известное о ранних вавилонских предсказаниях и пришел к выводу, что во времена Фалеса там знали только лунные периоды, но не в 18, а в 19 лет (235 лунных месяцев); с их помощью предсказывали загодя и почти уверенно лунные затмения, но не солнечные. Словом, Фалесу вавилоняне в предсказании года полезны быть не могли: взяв девятнадцатилетний цикл, он ошибся бы на год.
Неужели Геродот напутал? Вообще-то, небылиц у него предостаточно, но, по-моему, здесь как раз дело не в них, а в толковании самого слова «предсказал». Современники Фалеса не требовали от мудрецов ничего похожего на предсказание в нашем нынешнем понимании. И не ожидали. По их свидетельствам, Фалес предсказал еще и богатый урожай оливок, и ураган в день казни Креза. Да что там! Философ Анаксагор предвидел падение крупного метеорита. Это-то как возможно?
Да очень просто: Анаксагор утверждал, будто метеориты — небесные камни, сорвавшиеся из-за уменьшения их скорости со своих орбит. Легко догадаться, что, когда подобные события происходили, молва задним числом называла его объяснения предсказаниями. Таких примеров много.
Но, то же сделал и Фалес — он объяснил природу затмений. Что же тогда означают слова Геродота, будто Фалес предсказал год затмения? Не понимали ли их тогдашние читатели, как предсказание того, что в данном году солнечное затмение увидят в данной местности? Пусть Фалес был не способен решить эту задачу, но не думал ли он, будто решил ее? Увы, он не мог и помыслить о ней — хотя бы потому, что еще не появилась география, и никто не знал, где именно какое затмение наблюдалось. Во времена Фалеса даже вавилонские царские астрономы знали только, что одним городам боги затмение показали, а другим — нет.
Вся необычность Геродотова свидетельства сводится к единственному слову «год», которое к тому же подозрительно не вяжется с текстом (почему Геродот так настойчиво указывал на точность предсказания, если затмение произошло в день битвы, а был предсказан лишь год?). Слова «год» нет в других свидетельствах, поэтому его надо разглядеть внимательно.
Оказывается, Геродот употребил не слово «этос (год), а другое — «эниаутос — расплывчатое, многозначное слово, означающее и год, и век, и временной цикл. На столь шатком свидетельстве ничего строить нельзя. Скорее всего, Геродот, как и прочие древние авторы, сообщал, что Фалес увязал временной цикл (лунные месяцы) с фактом солнечного затмения, и только.
Когда в Милет пришла весть о битве, случившейся в новолуние и прекращенной из-за затмения, молва попросту не могла не сопоставить это с учением знаменитого милетца о том, будто Солнце затмевается Луною. Фалес действительно предсказал, что солнечное затмение можно ожидать лишь в новолуние, и пророчество подтвердилось.
Именно так понято предсказание Фалеса в единственном сохранившемся догеродотовом свидетельстве. По нему, поэт-натурфилософ Ксенофак, младший современник Фалеса, восхищался (как позже и Геродот) тем, что Фалес «предсказал солнечные затмения и солнцевороты». Вот так-то! Значит, эти «предсказания» шли для них в одну цену: затмение — по новолуниям, солнцестояние — посередке между равноденствиями.
И не надо требовать от ранней античности большего.
Разгадка проста, но кое для кого скучновата. Многим интереснее, не вникнув в азы астрономии, представить Фалеса кудесником, изрекавшим невесть каким образом предсказания. Конечно, историю можно расцветить. Один историк допустит, что Фалес увез из Египта рукопись, другой домыслит, будто в ней содержалась вавилонская мудрость, третий сошлется на это как на факт и предположит, что у Фалеса была библиотека, четвертый — что в библиотеке были читатели, а значит, и школа. Пятый примет это за данность и расскажет, как Фалес излагал там теорию затмений и доказательства своих теорем. Измышлен целый пласт культуры.
Вот один пример: «…на острове Лесбос… происходит знакомство Пифагора с философом Ферекидом — другом Фалеса Милетского. У Ферекида Пифагор учится астрологии, предсказанию затмений, тайнам чисел. Об астрономии Ферекида из фрагментов нам известно лишь, что, возможно, «было два Ферекида Сиросца: один — астроном, другой — богослов, сын Бабия, у которого учился Пифагор»; и что Ферекид «ревновал к славе Фалеса». Вернее всего, автор принял за акт дружбы «письмо Ферекида Фалесу» — обычное сочинение, какие с -III века задавали писать школьникам. О пребывании Ферекида или Пифагора на Лесбосе фрагменты просто молчат.
А что мог Фалес доказывать на самом деле? Поздняя традиция приписала ему пять теорем геометрии (в их числе — о равенстве углов при основании равнобедренного треугольника и о делении окружности диаметром пополам). Историки науки не раз восхищались: только гений мог додуматься доказывать то, что всем кажется очевидным, — первые, исходные теоремы.
О гениальности спорить не приходится. Однако ясно и другое — такого гения некому было бы слушать и донести его идеи до нас. Недаром источники заговорили о «теоремах Фалеса» лишь через тысячу лет после его жизни — ведь исходные положения теории наука начинает обсуждать, лишь когда уже есть сама теория. А потому Фалес в математике (как и в астрономии) скорее всего, прославился не этим, а тем, что было доступно для понимания его слушателей.
Он мог, например, рассматривать подобные треугольники и с их помощью измерить высоту египетской пирамиды или расстояние до корабля в море — современники поняли это и передали потомкам как замечательное новое знание. Однако о делении круга они не поведали нам ничего, и не стоит выдумывать невероятное. Гений жил и творил, но — не чудеса.
В чем же состояла его гениальность? Фалес принес в Грецию восточные знания (и первые научные инструменты — например, угломер), причем сумел заставить себя слушать. Замечательно развив эти знания, он фактически начал европейскую науку. Он был первым, кто захотел с помощью знания объяснить устройство мира — то, что прежде лишь рассказывалось. Волю богов заменить законами природы — Восток этим не занимался. И наконец, Фалес замечательно умел разъяснять придуманное.
Первоосновой всего сущего он считал воду. Наивно? Отнюдь. Так вошла в оборот мысль о развитии мира из некоторого первоначала естественным путем. (Это не значит, что Фалес отвергал богов; это значит, что он был философом.) Не имея терминологии, все ранние натурфилософы называли водой любую жидкость, и потому тезис Фалеса многопланов: он объяснял и плавление (например, металлов), и рост зелени после дождя, и оплодотворение, и многое другое.
Вот фрагмент, так сказать, глобально-экологический: «Фалес, утверждающий, что все рождается из воды, говорит, что тела следует закапывать, дабы они могли разложиться во влагу». Разумеется, под влагой он имел в виду не просто воду, но вообще — текучее начало. Это первое утверждение, касающееся круговорота веществ в природе и имеющее, как мы теперь понимаем, отношение и к химии, и к геологии, и к биологии. Если вода — первооснова, то Земле следует покоиться на воде. По Фалесу, Земля плавает в пресноводном Оксане, словно корабль. Тогда реки оказываются подобны течам в днище корабля, а землетрясения — корабельной качке: «Земной круг поддерживается водой и плавает наподобие корабля, и когда говорят, что Земля трясется, то она на самом деле качается на волнах»,— гласит фрагмент. Современники слушали восхищенно.
Случались у него, конечно, и просто слабые идеи, вскоре же отвергнутые. Однако и ложная мысль может быть полезной: единожды предложив естественный механизм (например, наводнений), Фалес заставил несогласных выдвигать свои, тоже естественные, механизмы. Это и означало, что родилось естествознание.
Источник
Методику предсказания какого явления разработал фалес 8 букв
Античная астрономия занимает в истории науки особое место. Именно в Древней Греции были заложены основы современного научного мышления, философии и юриспруденции. За семь с половиной столетий от Фалеев и Анаксимандра, сделавших первые шаги в осмыслении Вселенной, до Клавдия Птолемея, создавшего математическую теорию движения светил, античные учёные прошли огромный путь, на котором у них не было предшественников. Астрономы античности использовали данные, полученные задолго до них в Вавилоне. Однако для их обработки они создали совершенно новые математические методы, которые были взяты на вооружение средневековыми арабскими, а позднее и европейскими астрономами.
ВСЕЛЕННАЯ В ТРАДИЦИОННОЙ ГРЕЧЕСКОЙ МИФОЛОГИИ
Как представляли себе мир греки в VIII в. до н. э., можно судить по книге фиванского поэта Гесиода «Теогония» (О происхождении богов). Рассказ о возникновении мира он начинает так:
Прежде всего во вселенной
Хаос зародился, а следом
Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный…
Гея — Земля — родила себе равное ширью
Звёздное небо. Урана, чтоб точно покрыл её всюду.
Небо утверждено на плоской Земле. На чём же тогда держится сама Земля? А ни на чём. Оказывается, под ней простирается огромное пустое пространство — Тартар, ставший тюрьмой для титанов, побеждённых богами.
Подземь их сбросили столь глубоко, сколь далёко до неба,
Ибо настолько от нас отстоит многосумрачный Тартар.
Если бы, медную взяв наковальню, метнуть её с неба,
В девять дней и ночей до земли бы она долетела,
Если бы, медную взяв наковальню, с земли её сбросить,
В девять дней и ночей долетела б до Тартара тяжесть.
В представлениях древних греков Вселенная разделялась Землёй на светлую и тёмную части: верхняя была небом, а в нижней царил Эреб — подземный мрак. Считалось, что туда не заглядывает Солнце. Днём оно объезжает небо на колеснице, а ночью плывёт в золотой чаше по окружающему Землю океану к месту восхода. Конечно, такая картина мира не слишком подходила для объяснения движений небесных светил; впрочем, она для этого и не предназначалась.
КАЛЕНДАРЬ И ЗВЁЗДЫ
В Древней Греции, как и в странах Востока, в качестве религиозного и гражданского использовался лунно-солнечный календарь. В нём начало каждого календарного месяца должно было располагаться как можно ближе к новолунию, а средняя продолжительность календарного года — по возможности соответствовать промежутку времени между весенними равноденствиями («тропический год», как его называют сегодня). При этом месяцы по 30 и 29 дней чередовались. Но 12 лунных месяцев примерно на треть месяца короче года. Поэтому, чтобы выполнить второе требование, время от времени приходилось прибегать к интеркаляциям — добавлять в отдельные годы дополнительный, тринадцатый, месяц.
Вставки делались нерегулярно правительством каждого полиса — города-государства. Для этого назначались специальные лица, которые следили за величиной отставания календарного года от солнечного. В разделённой на мелкие государства Греции календари имели местное значение — одних названий месяцев в греческом мире существовало около 400. Математик и музыковед Аристоксен (354-300 до н. э.) писал о календарном беспорядке: «Десятый день месяца у коринфян — это пятый у афинян и восьмой у кого-нибудь ещё».
Простой и точный, 19-летний цикл, использовавшийся ещё в Вавилоне, предложил в 433 г. до н. э. афинский астроном Метон. Этот цикл предусматривал вставку семи дополнительных месяцев за 19 лет; его ошибка не превышала двух часов за один цикл.
Земледельцы, связанные с сезонными работами, издревле пользовались ещё и звёздным календарём, который не зависел от сложных движений Солнца и Луны. Гесиод в поэме «Труды и дни», указывая своему брату Персу время проведения сельскохозяйственных работ, отмечает их не по лунно-солнечному календарю, а по звёздам:
Лишь на востоке начнут восходить Атлантиды Плеяды,
Жать поспешай, а начнут заходить — за сев принимайся…
Вот высоко средь неба уж Сириус встал с Орионом,
Уж начинает Заря розоперстая видеть Арктура,
Режь, о Перс, и домой уноси виноградные гроздья.
Таким образом, хорошее знание звёздного неба, которым в современном мире мало кто может похвастаться, древним грекам было необходимо и, очевидно, широко распространено. По-видимому, этой науке детей учили в семьях с раннего возраста.
Лунно-солнечный календарь использовался и в Риме. Но здесь царил ещё больший «календарный произвол». Длина и начало года зависели От понтификов (or лат. pontifices), римских жрецов, которые нередко пользовались своим правом в корыстных целях. Такое положение не могло удовлетворить огромную империю, в которую стремительно превращалось Римское государство. В 46 г. до н. э. Юлий Цезарь (100-44 до н. э.), исполнявший обязанности не только главы государства, но и верховного жреца, провёл календарную реформу. Новый календарь по его поручению разработал александрийский математик и астроном Созиген, по происхождению грек. За основу он взял египетский, чисто солнечный, календарь. Отказ от учёта лунных фаз позволил сделать календарь достаточно простым и точным. Этот календарь, названный юлианским, использовался в христианском мире до введения в католических странах в XVI в. уточнённого григорианского календаря.
Летосчисление по юлианскому календарю началось в 45 г. до н. э. На 1 января перенесли начало года (раньше первым месяцем был март). В благодарность за введение календаря сенат постановил переименовать месяц квинтилис (пятый), в котором родился Цезарь, в юлиус — наш июль. В 8 г. н. э. в честь следующего императора, Октавиана Августа, месяц секстилис (шестой), был переименован в августус. Когда Тиберию, третьему принцепсу (императору), сенаторы предложили назвать его име-нем месяц септембр (седьмой), он будто бы отказался, ответив: «А что будет делать тринадцатый принцепс?».
Новый календарь оказался чисто гражданским, религиозные праздники в силу традиции по-прежнему справлялись в соответствии с фазами Луны. И в настоящее время праздник Пасхи согласовывается с лунным календарём, причём для расчёта его даты используется цикл, предложенный ещё Метоном.
ФАЛЕС И ПРЕДСКАЗАНИЕ ЗАТМЕНИЯ
Фалёс (конец VII — середина VI в. до н. э.) жил в греческом торговом городе Милете, располо-женном в Малой Азии. С античных времён историки называют Фалеев «отцом философии». К сожалению, его сочинения до нас не дошли. Известно лишь, что он стремился найти естественные причины явлений, считал началом всего воду и сравнивал Землю с куском дерева, плавающим в воде.
Геродот, рассказывая о войне восточных государств Лидии и Мидии, сообщал: «Так с переменным успехом продолжалась эта война, и на шестой год во время одной битвы день превратился в ночь. Это солнечное затмение предсказал ионянам Фалес Милетский и даже точно определил заранее год, в который оно наступит. Когда лидийцы и мидяне увидели, что день обратился в ночь, то. поспешно заключили мир». Это затмение, согласно современным расчётам, произошло 28 мая 585 г. до н. э. Чтобы установить периодичность затмений, вавилонским астрологам потребовалось не одно столетие. Вряд ли Фалес мог обладать достаточными данными, чтобы сделать предсказание самостоятельно.
Ещё большую пользу астрономии Фалес принёс как математик. По-видимому, он первым пришёл к мысли о необходимости поиска математических доказательств. Он, например, доказывал теорему о равенстве углов при основании равнобедренного треугольника, т. е. вещи, на первый взгляд очевидные. Ему важен был не сам результат, а принцип логического построения. Для астрономии весьма существенно и то, что Фалес стал основоположником геометрического изучения углов.
Фалес мог бы первым сказать: «Не знающий математики да не входит в храм астрономии».
Источник
